Когда мы доказываем, что 10 миллионов голосов были тупо дописаны в протоколы в нескольких регионах, мы, разумеется, ни в коем случае не имеем в виду, что фальсификации были локализованы только в этих регионах, а в целом по стране невыборы прошли «чисто». Речь идет только о том, что в Кемерове, Нальчике и Грозном фальсифицировали топорно, открыто и тупо — а в других местах работали тоньше.

Москва — особенный регион. Очень протестный, самый большой по числу избирателей. Фальсифицировать топорно — нельзя, проходили в 2011 году, слишком опасно. Не фальсифицировать — нельзя, результаты будут слишком сильно выбиваться из общего ряда. Будто сытая, зажравшаяся столица не испытывает должной благодарности к национальному лидеру за стабильность, эрзац-пармезан и Дейр-эз-Зор. Задача, поэтому, перед московскими властями стоит тонкая и непростая, а на её решение брошены лучшие силы: Анастасия Ракова, её верная сеть МФЦ, а также сам ЦИК. Как добиться высокой явки, но чтобы наблюдатели ничего не увидели?

Решение — специально созданная ЦИКом система «голосования по месту нахождения», и вся кампания информационного сопровождения и прикрытия вокруг неё. Смысл этой системы заключается в возможности понимать явку (именно явку) таким образом, что обычные инструменты наблюдения будут бессильны это выявить. Способ Шпилькина, например, обнаруживает аномальное перераспределение голосов в пользу административного кандидата на участках с высокой явкой, но когда людей принуждают голосовать по месту работы (или даже принуждают проголосовать несколько раз, но не за конкретного кандидата), гистограмма Шпилькина никакой аномалии не покажет. То же самое и с нашим методом тотального физического подсчета людей на участках. Он позволяет выявить (и выявил) переписывание протоколов и приписки мертвых душ в десятках регионов, но не в состоянии, увы, отличить избирателя, голосующего добровольно, от голосующего по принуждению. Если человек пришел на участок — мы его считаем. И если человек получил несколько отрывных талонов и проголосовал несколько раз — тоже считаем.

Ей есть что терять

Механизм борьбы с таким видом фальсификаций ещё предстоит разработать, а в том, что они имели место, сомневаться не приходится. Мы сами ставили эксперимент, в день «выборов» были люди, которые демонстрировали возможность повторного голосования, и, наконец, все вопросы, если они у кого-то оставались, сняла блестящая работа Reuters.

У нас — как, впрочем, и у всех, кто долго и профессионально занимается организацией наблюдения на выборах, – никаких вопросов не осталось уже давно, в тот момент, когда началась тотальная информационная кампания в поддержку «голосования по месту нахождения», в ходе которой Элла Памфилова рассказывала, как уникальная IT-система ЦИК РФ не позволит голосовать повторно.

Как говорится, есть три вида лжи: ложь, наглая ложь и когда Памфилова открывает рот. «Уникальная IT-система ЦИК РФ» называется ГАС «Выборы», создавалась она в начале нулевых, при Вешнякове (и, между прочим, на деньги Всемирного Банка, выделенные России на программу модернизации государственных органов) и, как знает всякий, кто хотя бы раз был наблюдателем, не используется на УИКах. ГАС «Выборы» автоматизирует федеральный, региональный и территориальный уровни организации выборов, но не участки. Даже если на участке КОИБ, к ГАС «Выборы» он не подключается; ночью, после завершения подсчета голосов и оформления бумажного протокола об итогах голосования на УИК, председатель УИК сейчас, как и 15 лет тому назад, едет в ТИК (в городскую или районную администрацию), и там уже данные протокола вводятся в ГАС «Выборы». Никакой электронной системы, с помощью которой на участке можно было бы проверить, не голосовал ли уже избиратель, равно как и проверить, что он проголосовал, – просто не существует в природе.

Даже коллеги Памфиловой по ЦИКу пытались как-то смягчить нелепость ее утверждений; Булаев, кажется, объяснял, что на практике с УИКа будут «звонить» в ТИК, чтобы проверить, голосовал ли избиратель. Теоретически такая схема могла бы работать, но только теоретически; кроме того, она не имеет права на существование, потому что представляла бы собой абсолютный «чёрный ящик», непрозрачный для наблюдателей и требующий презумпции абсолютного доверия ко всем уровням избирательной системы. А откуда ему взяться?

Итак, система «голосования по месту нахождения» позволяет очень удобно фальсифицировать явку и организовывать контролируемое голосование по принуждению таким образом, что традиционными методами наблюдения это невозможно выявить. Дерзко и преступно — талантливо!

Талантливых преступников губит наглость, головокружение от успехов. Когда месяц назад стали появляться свидетельства очередей в МФЦ и массового принуждения сотрудников московских бюджетных организаций к оформлению заявлений на голосование «по месту нахождения», Ракова не просто все отрицала, но даже начала грозиться судами. А как только голосование в Москве завершилось, Анастасия Ракова и её верное эхо Алексей Венедиктов (его задача заключалась в том, чтобы легитимизировать всю аферу в качестве «главы общественного штаба по наблюдению в Москве»; почетная должность, которая впервые пригодилась в 2013 году, когда надо было спасти Собянина от второго тура мэрских выборов, закрыв глаза на полностью купленное и фальсифицированное надомное голосование) поспешили в один голос сообщить о том, что выборы в Москве прошли вообще без нарушений.

По идее, каждый человек с высшим образованием сдавал зачёт по математической логике (или какому-то курсу высшей математики, включающему основы логики) и понимает, в чём проблема утверждений, снабжённых квантором всеобщности, в реальной жизни: достаточно одного контрпримера для опровержения. Если говорят «их там нет», то достаточно привести пример хотя бы одного из «них» «там», чтобы опровергнуть утверждение; если пишут, что «никто никого в Москве не принуждал голосовать», то один конкретный случай принуждения доказывает лживость авторов.

Благодаря аресту, такой пример у меня есть. Во вторник, 20 марта, в камеру номер 2 спецприёмника номер 1 ГУ МВД России по г. Москве на 5 суток заехал Александр Сергеевич Столяр, 42-летний водитель автобуса, сотрудник «Мосгортранса». Он не знал, кто я, но разрешил мне опубликовать его имя и историю; у меня есть свидетели, которые могут подтвердить его слова; он не имел никакой заинтересованности, просто рассказывал о свежих впечатлениях.

Первое: всем сотрудникам «Мосгортранса» без исключения (и вне зависимости от того, работают они 18 марта или сидят дома) была дана команда пойти в МФЦ и оформить заявление на голосование по месту нахождения. Второе: всё это координировалось через группы в WhatsApp’е, участие в которых обязательно для сотрудников предприятия; были недовольные, но им в этих же группах разъяснялось, что отказ повлечёт за собой увольнение. Третье: 18 марта все сотрудники организованно, под контролем начальства, проверяющего явку по спискам, голосовали на нескольких УИКах в районе ул. Россошанской (как я понимаю, там офис «Мосгортранса» или что-то такое); Столяр не знает ни одного из коллег, кто уклонился бы от организованного таким образом принудительного голосования.

Ну вот и всё: Анастасия Владимировна, можете проверить.

Все остальные могут выбирать, кому верить: Раковой или Столяру.