Рассмотрение апелляции по «микрофонному делу» в Новосибирском областном суде назначено на 26 октября, в 11.00 (в Москве это будет 7 утра). Узнал об этом от адвоката сегодня утром, и поймал себя на мысли о том, что считаю дни.

У меня ведь до сих пор действует подписка о невыезде — районный суд, вынесший приговор 31 августа, оставил ее в силе до вступления приговора в законную силу. А вступает он через десять дней с момента провозглашения приговора, если он не был обжалован, или после решения суда апелляционной инстанции, если обжалован был.

Честно скажу: огромный был соблазн не обжаловать.

1) Я получил самый минимальный приговор из всех, которые только были возможны. Меня судили по тяжкой статье, предусматривающей до шести лет лишения свободы; прокуратура просила два года условно; в итоге же суд закончился переквалификацией обвинения на статью небольшой тяжести (в частности — никаких ограничений на участие в выборах!), и по этой статье из всех возможных видов наказания суд избрал самое легкое (штраф), и сумму штрафа назначил тоже небольшую — 30 тысяч рублей. Меньше или легче — уже ничего и не бывает, только оправдательный приговор. Но статистику вы знаете, оправдательных приговоров в России не бывает.
То есть было исходно понятно, что шанс 99.9%, что апелляционная инстанция ничего не изменит; лучше уж точно не будет.

2) Сроки и деньги. Ясно было, что апелляция — это еще время (так и вышло: почти два месяца), а если ее не подавать — ну вот, десять дней прошло, приговор в силу вступил. Плати штраф и ты свободный человек, можно ехать и загорать, еще не везде пляжный сезон закончился. В условиях, когда больше года провел в треугольнике Москва-Новосибирск-Кострома это был сильный аргумент... Ну и плюс, новая стадия судебного процесса — новые расходы.

Но сомнений почти не было; решение идти дальше и обжаловать приговор было принято мгновенно, и я о нем не жалею.

Любой охранник публичного лица нарушает ст. 144 УК РФ в трактовке «микрофонного дела» по 10 раз на дню

Тут все просто: знаешь, что прав — делай, что должно. Мы ведь немалого добились (вопреки всему) и в первой инстанции: переквалификация моего обвинения с части 3 на часть 1 статьи 144 означает, среди прочего, что суд установил: никакого микрофона я не ломал, никаких синяков «журналисту» Поступинскому не ставил. Моя «вина», соответственно, осталась лишь в том, что я не дал ему подойти к Навальному или ворваться в штаб. Как я и говорил в прениях — ну так тогда можно по этой же статье хватать и судить любого охранника, который ставит заборчик между политиком и журналистом и любого пресс-секретаря, который отвечает «без комментариев».

Поэтому, конечно, надо идти до конца — и мы готовим к рассмотрению в областном суде детализированную жалобу, еще раз доказывающую, что никакого состава преступления в моих действиях не было и близко. Будем бороться до последнего.

Есть, конечно, и прагматическое соображение: «микрофонное дело» — абсолютно выигрышный, идеальный кейс для ЕСПЧ, но обращаться туда по закону можно только после «исчерпания всех средств добиться правосудия внутри страны», то есть — после прохождения всех судебных инстанций в России. Так что, пройдем апелляцию — и сразу в ЕСПЧ. И годика через 3-4 вернутся ко мне деньги, потраченные на 27 полетов в Новосибирск. Если, конечно, к тому времени Россия окончательно не пойдет своим уникальным путем вон из Совета Европы.

P.S. Кстати, прокуратура со своей стороны обжаловать приговор не стала. Это означает, что в соответствии со ст. 389.24 УПК РФ, если я все правильно понимаю, ухудшить мой приговор суд апелляционной инстанции не сможет. Фуууух.

P.P.S. После 26 октября смогу, наконец, летать куда угодно. Какие идеи? Кто ждет в гости?